ПУТЕВЫЕ ЗАМЕТКИ
Долго думал, как и с чего начать эти мои очередные путевые заметки. Без ложной скромности скажу, что этот жанр всегда пользовался спросом у моих читателей. Может, потому, что не всякий человек пожилого и даже среднего возраста имеет возможность сейчас куда-то поехать, на что-то посмотреть. Отчасти от повседневной текучки, привязанности к дому или из-за обязательств перед близкими, начальниками и тому подобного. А то и просто из-за недостатка средств. Поверьте, и мне было нелегко решиться на нынешнюю поездку на Сахалин и родные моему сердцу Южные Курилы, где я, уроженец Тимашевска, счастливо, считаю, прожил самые лучшие в жизни 23 года.
Последний раз я был там осенью 2021 года. Помните, какое это время было? Страна, да и весь мир, только-только очухивались от пандемии невесть откуда взявшейся опасной заразы. Меня тоже она не миновала. Хотя и переболел, как считаю, в лёгкую. Так себе: нюх потерял, потемпературил слегка, провалялся в поту без сил недельки полторы – и всё. Самое странное, что из-за заразы тогда даже приобрел на некоторое время странные в своем роде качества. Где-то с полгода после выздоровления все мерзкие зловония, не вдаваясь в подробности, пахли для меня… свежим кукурузным хлебом. Но самым удивительным приобретением от КОВИДа были фантастические сны. И вот, по весне как-то снится, что стою на охотоморском берегу родного Кунашира. А по проливу от совсем близкого японского острова Хоккайдо на фоне мрачного заката плывут в мою сторону с полтора десятка медведей. Только морды из воды торчат. Что к чему, что почём? Проснулся в недоумении, рассказал сон жене. И она наконец смирилась с моей недешевой, скажем так, для пенсионера мечтой поехать туда, где прошла замечательная молодость.
Давние читатели «Антиспрута», наверное, помнят мои прежние путевые записки четырехлетней давности, написанные по возвращении домой из моего дальневосточного «турне». А разговоров и приятельских расспросов после было – не счесть. В том числе и от моего двоюродного брата Алексея, орнитолога по образованию и страстного любителя дикой природы по призванию. Он немало поколесил по России, но так далеко, на самый краешек нашей русской земли еще не забирался. А хотелось бы.
Не было бы счастья, так несчастье помогло, как бы это ни кощунственно в моем случае не звучало. На похоронах моей любимой жены в августе прошлого года, прямо на кладбище, когда все уже шло к концу, ощутил на себе внимательный, можно даже сказать, пронзительный взгляд Алексея. И сказал ему: «Лёха, мы едем с тобой на Курилы!».
– Да!
Не знаю, что заставило меня тогда это сказать. Может быть, чувство безысходности и острой тоски, которое нужно было чем-то сильно перебить. А почему и нет? Ведь там, за горизонтом, прошла моя молодость, когда все еще были живы и счастливы.
В общем, слово было сказано как клятва, и отступать от него нельзя. Правда, брат, спустя пару месяцев, все еще поглядывал на меня вопросительно, но с пониманием: мол, чего вгорячах не брякнешь. Однако в новогоднюю ночь мы вновь вернулись к той теме и уже спокойно, трезво, насколько было возможно, рассудив еще раз, решили: едем!
Билеты, чтобы дешевле, покупали загодя. Правда, о покупке попросили продвинутую в подобных делах жену моего сына, уже давно живущую с ним на Сахалине. Мы с Алексеем сверили свои служебные часы со своими начальниками и решили, что лучшее время для поездки на Кунашир – начало осени, попросив дочку купить нам билеты туда на первые числа сентября. И обратно, спустя три недели.
Повторюсь для своих читателей, что лето на Южных Курилах как бы «сдвинуто по фазе» на пару месяцев. Огромный Тихий океан, остывший за зиму, долго не дает солнцу установить свои весенне-летние порядки, покрывая острова густыми туманами и, как сказали бы кубанцы, противной, всепроникающей мгычкой. Потому только во второй декаде августа на Южных Курилах начинается, как правило, солнечный сезон. Относительно солнечный, потому что в любое время может стремительно налететь тайфун и так вжарить, что, мама, не горюй!
Короче, приготовились выезжать поездом до Москвы 1 сентября. А там утром сесть в Боинг-777 и 3-го уже быть на Сахалине, чтобы, переночевав у моих детей, уже четвертого погрузиться на теплоход и двинуть на Кунашир, посетив попутно Итуруп и Шикотан. Ну и, соответственно, таким же макаром, спустя три недели, возвратиться домой.
Но это только легко сказать. Пришлось изрядно понервничать, пока дети, покупая билеты, состыковали все многочисленные наши железнодорожно-воздушно-морские телодвижения. Теперь главным было, чтобы дальневосточная капризная погода, украинские дроны и другие неожиданности эту логистику не сломали.
Однако все наши тревоги, слава Богу, были напрасны. Знаете моряцкую присказку про жизнь, как тельняшку: то белая полоска, то черная? Так вот, на протяжении всего нашего с Алексеем путешествия, нам было всё время по белой полосе. Аж страшно! Потому что постоянно ожидаешь, что по законам жанра везуха и пруха вот-вот должны были смениться на неизбежную изнанку. Но нет, удача сопровождала до самого возвращения к родным порогам тимашевских домов.
Итак, поехали! Садились за полночь 1 сентября в переполненный плацкарт московского поезда, везущего с Юга спешащих домой к началу учебного года родителей с детишками. Хорошо еще, что у нас были нижние места в центре пропахшего напрочь дошираком вагона.
Проснувшись в утреннем Ростове, с легким недоумением обнаружили полное отсутствие мобильного Интернета, без чего даже по продвигаемому повсеместно отечественному мессенджеру «МАХу» ни позвонить, ни написать.
Кстати, даже когда звонки по нему проходят, то качество, мягко говоря, оставляет желать лучшего. Не знаю, может быть со временем все и наладится, но пока предпочитаю звонить просто по сотовой сети. Хотя дороговато по лимиту, но зато надежно.
А всё из-за войны проклятой, из-за «тёрок» с пресловутым Западом. Хотя, как вы понимаете, дальше уже терпеть невозможно было.
Оттого за окном вагона, проносящегося сквозь донские лесостепи, то тут, то там на глаза попадались проплешины от низовых пожаров. То ли природных, то ли от обломков сбитых вражеских дронов, густо снующих неподалеку от украинской границы. Здесь близость войны явно чувствуется по военному транспорту, встречающемуся по пути, по группам мужчин в камуфляже, видимо следящими за целостностью и безопасностью железнодорожных путей, и по другим тревожным признакам.
В пути до столицы, как могли, коротали время в разговорах, отсыпались из-за вынужденного безделья, бражничали, понемногу употребляя живительную жидкость. Мы же не ханжи какие-то, а нормальные русские мужики, хотя и с украинской фамилией.
Кстати, о живительных жидкостях. В прошлый раз, отправляясь на Курилы, прихватил друзьям в подарок несколько ёмкостей с «натурпродуктом». Плюс несколько пакетов со шматами кубанского замечательного сала. Чем и вызвал у них неописуемый восторг.
И в этот раз мы с братом не стали ничего выдумывать с презентами, а просто взяли за основу прежний удачный опыт, отправив на Сахалин CDEKом заготовленное заранее энное количество «эликсира» в полторашках. Ну, чтобы не смущать на контроле сотрудников «Аэрофлота». А слегка подкопченное пяти-шестисантиметровое сало, купленное у известного тимашевского мастера подобных деликатесов, перед погрузкой в чемоданы закатали в вакуумные пакеты. Опять же исключительно из сострадания к аэрофлотовцам, что могли слюной подавиться от одного только запаха.
Впрочем, долго рассусоливать о том не буду. Скажу лишь, что встречено всё это добро было курильчанами на ура.
Следующим ранним утром московский брат Матвей встретил нас с Алексеем на Павелецком вокзале и сразу по нашей просьбе повез в Шереметьево. Хотя сначала предлагал заехать к нему, и дома скоротать время до отлета. Нет уж! Зная частые заморочки в аэропортах из-за атак беспилотников и неразберихи с отложенными рейсами, мы предпочли заранее зарегистрироваться и упорно ждать свой борт поближе к аэродрому. Тем более что в просторных залах огромного аэропорта было всё, что нам нужно: свободные кресла с зарядками для смартфонов, чистенькие санузлы, масса кафешек и киосков. Даже так называемый капсульный отель, где можно выспаться в небольшом «пенале» за плотной шторкой. Цены, правда, великоваты, но жить можно.
Всем хорош Боинг-777. Удобный, насколько это возможно для эконом-класса, с приветливой командой стюардесс и стюардов, не шумный, надежный.
Еда и питье тоже на вполне хорошем уровне. Единственное, что сильно раздражает, так это индивидуальные мониторы, вмонтированные в подголовники передних кресел. Мало, что блеклые и «крупнозернистые», так попробуй еще настроить их на свой лад, просмотреть какой-нибудь фильм или вывести на экран полетную карту в нужном ракурсе. Я, конечно, не считаю себя суперпродвинутым пользователем разных там гаджетов, но кое в чем разбираюсь. Однако справиться с этой «дурмашиной» удалось лишь спустя пару часов после непрерывных и бесконечных проб и ошибок. Не только моих, но и соседских тоже. Раздражения добавили еще и фирменные наушники с двумя соединительными штырьками. Специально, как догадался, чтобы пассажиры не смогли их забрать с собой для своих «однодырочных» смартфонов. Хотя данный товар, судя по всему, явно одноразовый и включен в стоимость билета.
Впрочем, это лишь неприятные мелочи на фоне хорошего фирменного сервиса, обеспеченного командой густо намакияженных, улыбчивых стюардесс. Однако особое впечатление на меня произвел благообразный седовласый мужчина в красивом мундире с золотыми позументами. Можно было подумать, что это капитан или, как минимум, старший помощник нашего воздушного корабля. Ан нет! Оказалось, стюард, разносящий напитки и предлагающий пассажирам теплые пледы. Но зато с каким достоинством! С какими манерами! Настоящий дворецкий герцогского замка.
Не скажу, что девятичасовой перелет из столицы до Сахалина дался легко. Хорошо еще, что мы с братом сидели рядом на двух отдельно стоящих креслах почти в хвосте самолета. Но все равно без привычки тяжковато. Причем начинает, как мне кажется, сказываться стремительная смена часовых поясов. Казалось, только засветло взлетели, пронеслись сквозь ночь, и уже нужно почти в полдень выходить из самолета на острове. Хотя в Москве еще и четырех ночи нет. Такое впечатление, что лайнер просто забрался в стратосферу, застыл в ней, поджав свои ножки-шасси, а планета, услужливо провернувшись под ним, уже подставляет взлетно-посадочную сахалинскую полосу. Правда, на этот раз не очень-то и услужливо. Над Сахалином в тот день был высоченный слоеный «пирог» из дождевых облаков. Пронизывая его, наш огромный Боинг так трясло, что командир через трансляцию настойчиво попросил пассажиров пристегнуть себя к креслам. От греха подальше.
Если в прошлый раз я просто онемел на трапе от яркого островного солнца и какой-то нереально яркой в наипрозрачнейшем воздухе окружающей картины диких, заросших лесом сопок, то сейчас Сахалин встретил нас нудным, серым моросящим дождиком.
Раньше авиапутешественники в непогоду старались побыстрее прошмыгнуть на перроне под крышу встречающего их служебного автобуса. Теперь же они выходят прямо из салона лайнера сквозь припаркованную к двери «гармошку» крытого выхода в новенький еще, шикарный и просторный областной аэропорт Антона Чехова.
Забегая вперед, скажу, что с именем этого русского писателя, посетившего и подробно изучившего местную каторгу в конце позапрошлого уже века, на Сахалине связано очень многое. Улицы, музеи, школы, огромные настенные муралы, театры и даже населенные пункты здесь носят фамилию Антона Павловича. Чехов, как говорят сахалинцы, – наше все. Поэтому, когда в России началось поветрие называть крупные региональные аэровокзалы именами знаменитостей, жители самых дальних наших островов недолго думали: ну, конечно же – Чехов!
Встречала нас с братом приехавшая на такси дочь Ксения, вырвавшаяся на часок со своей работы. Своя машина была в ремонте, и нам пришлось воспользоваться услугами известного на всю страну агрегатора, где таксомоторами управляют в основном выходцы из бывших среднеазиатских республик. И на Сахалине тоже. Здесь и почти все строительство также их руками ведется, хотя раньше на приграничный остров чужестранцам доступ был закрыт.
Пока дети были на работе, нас с Алексеем московское время все же подкосило в кровати. Очнулись, когда нагруженные местными разносолами дети вернулись с работы. За стол!
На ужин – нежнейший кальмар с корейской морковью, корейское блюдо хе из какой-то местной рыбы, восточные салаты, жареная икра краба, морские гребешки и прочие экзотические вкусняшки. В том числе и обожаемые мною маринованные побеги молодого папоротника.
Кое-что из этих блюд можно встретить и у нас на рынках, где торгуют корейскими закусками. Нет, я не скажу, что это жалкое подобие того, что готовят сахалинские корейцы. Они, насильно завезенные на Карафуто (Сахалин по-японски) в тридцатых годах прошлого века с их исторической родины для тяжелой и опасной работы в шахтах или лесоповале, почти полностью ассимилировались среди русскоязычного населения. Однако традиции древней национальной кухни хранят бережно. Например, самое известное, по крайней мере на Дальнем Востоке, корейское блюдо из острейшей, специально сквашенной пекинской капусты ким-чи по-прежнему горит, простите за откровенность, как на «входе», так и на «выходе». И некоторые другие корейские закуски тоже, так сказать, жгут не по-детски. Короче, не каждому европейцу это по зубам в прямом смысле слова. Поэтому у нас, на Кубани, корейская кухня продается лишь в адаптированном под местные вкусы качестве. Впрочем, тоже, на мой взгляд, весьма хорошем.
Для придания восточного колорита нашему праздничному, в честь встречи ужину, Ксюша выложила на стол в качестве приборов две пары палочек из бамбука, что по-японски называются хаси. Мои руки быстро вспомнили нужный хват: сказался многолетний опыт дальневосточной жизни. А вот Алексей никак не мог приловчиться. Ну, чтобы к нижней, неподвижной палочке, прижимать верхней, подвижной в щепотке палочкой кусочки еды, отправляя ее в рот. Хотя ими сейчас умело орудуют во многочисленных барах и наша кубанская молодежь.
Насмеялись, нашутились вволю. Лёша пытался даже бросить это занятие. Но мы его подбадривали, и дело пошло. Ну, блин, настоящий самурай – да и только!
Утром нас с братом сын повез в порт Корсакова, где стоял под погрузкой теплоход «Игорь Фархутдинов», названный так в честь трагически погибшего в вертолетной катастрофе много лет назад талантливого сахалинского губернатора. Торопясь к отходу на Курилы, вдруг вспомнили, что забыли взять хлеба для дорожных перекусов. А когда отъезжали с булкой от попавшегося на пути магазина, чуть не расквасили носы от резкого удара по тормозам. На капоте, почти по пояс, распластавшись, лежал невесть откуда выскочивший нам наперерез местный бич. Мол, мужики, подайте из солидарности соточку для поправки здоровья.
Бичи – это вам не какие-то грязные, вонючие бомжи. Это особая дальневосточная порода Бывших Интеллигентных Человеков, волею судеб заброшенных на край земли и пробавляющихся случайными заработками в портах, экспедициях, рыболовецких бригадах и т.д. Ну, и пьющих, конечно.
В стареньком, но подшаманенном до приемлемого состояния корсаковском морвокзале, где мы с женой и новорожденным сыном когда-то поджидали теплоход на Курилы, сейчас было довольно людно. В основном на острова ехали туристы, составляющие где-то 90-процентное большинство от всех пассажиров. Но среди них попадались и любопытные личности. Так, например, особняком держалась группа приблизительно из двадцати молодых мужчин явно тропической внешности. Как позже узнал от дочки, это были малазийцы, ехавшие работать на шикотанский рыбокомбинат, принадлежащий фирме, где она служит начальником внешнеэкономического отдела. Она же им и с визами помогала, как оказалось.
– А что делать, пап? Это раньше от наших желающих подзаработать людей отбоя не было. А сейчас, поди найди, кто даже за приличные по материковским меркам деньги, на сезон приехать согласен.
Вот это да! Раньше, в советские времена, Шикотан даже островом невест называли из-за нескольких тысяч молодых, ищущих романтики девчат, разделывающих и укладывающих рыбу в консервные банки. А сейчас – нет! Тяжело, мол, изо дня в день в сырости вкалывать.
Каюту на корабле нам с Алексеем дочка в подарок к нашим минувшим юбилеям выкупила шикарную, двухкомнатную с просторным санузлом, холодильником, телевизором, кулером и другими удобствами. Люкс, короче! Но мы долго в ней не засиделись. Вперед, на верхнюю палубу, чтобы не проморгать момент отхода.
И вот, прибежавший из-под соседнего сухогруза портовый буксир-жучок легко оттолкнул наш теплоход от пирса, развернув на курс в сторону Южных Курил. Поехали!
Автор Александр МИРОНЧУК.
Фото автора.
(Продолжение следует).
